это немного обо мне.
я ненавижу подобные отключения сознания. от них ужасно устаешь. конечно, все не так лирично и не так запущенно, но "каждый день бороться со сном"
.Впервые он засыпает прямо в кафе, где их пытается познакомить одноклассница.
- Здравствуйте, меня зовут Александр, - легкая улыбка, появившаяся на губах, немедленно исчезает, черты разглаживаются, собеседник обретает удивленный вид и внезапно заваливается на бок. Джо даже не успевает отреагировать, а юноша напротив уже лежит на коленях такой же растерянной Кэтрин. Через десять минут, когда они звонят в скорую, их останавливает слабый голос с прежними оттенками внутреннего извинения за грехи:
- Простите.
Позже Джо узнает, что эта такая занятная болезнь. Она, конечно, ужасно мешает жить, но, похоже, Александр справляется. Например, он никогда не ждёт метро стоя. Никогда не выходит на улицу ночью, потому что пару раз просыпался с обчищенными карманами на другом конце города. Никогда не готовит еду в одиночестве, зазывая в дом хотя бы соседей. Болезнь, как ужасно неудобная обувь, которую приходится носить, если нет выбора.
- Джозеф, пожалуйста, пойдём в кино! – счастливый Алекс приплясывает впереди на мостовой, светится счастьем, фиолетовый шарф летит по широкой траектории вокруг вертящегося парня. И он обязательно засыпает прямо на пороге кинотеатра, ввергая в ужас толстую контролершу. Никаких фильмов, вместо этого сидеть на обочине, обнимая спящего дурака, поддерживая его голову, ожидая, когда веки задрожат, откроются, а в серых глазах будет только муть, сонливость, то-самое царство Морфея, которое постоянно забирает Александра из реального мира. Как скоро жизнь Джо, перспективного художника Лондон-Сити, превращается в ожидание? Ждешь Алекса на перекрёстках, зная, что он заснул в метро, ждёшь ответа на мобильник, прекрасно понимая, что он снова отрубился в сомнительном квартале, но вообще-то Эппл выпустили новый айфон, можно ему подарить, и плевать, что обязательно сопрут. А Алекс будет сопротивляться, топать ногой, кричать, что это слишком дорогой подарок, но уснёт прямо в магазине и уже не помешает совершить покупку. Ждёшь в такси, чудом замечая, как твой любимый sputnik как раз заворачивает из-за угла, и падает там под вопли прохожих. Ждешь в магазинах, где он дремлет в примерочной, ждёшь на вокзалах, в квартирах, в офисах.
“Джозеф, мы ужинаем сегодня у моих родителей!” – отец спасает тебя от торта, в которой ты, сонный, пытаешься уткнуться лицом. Мать мне виновато улыбается, приносит старые альбомы, мы их листаем, она увлечённо рассказывает что-то. На половине фотографий ты с закрытыми глазами. “Джо, покатаемся на мотоцикле”, - ладно, ладно, ты ужасно трогательный, когда держишь меня за руку, я не могу отказать, но убеждаю, что нужно привязать тебя ко мне ремнями безопасности. Через полчаса езды восторженные вопли сзади смолкают, мне не нужно оборачиваться, я слышу размеренный ритм сопения. Ты однозначно спишь, а мы едем дальше, в конце концов, кто ещё из наших друзей похвастается , что его катали во сне?
Что ты видишь там, за гранью? Когда я тебя удерживаю над Темзой за рукав пальто, когда поднимаю на руки тебя, упавшего на ступеньках, и заношу в дом, когда завершаю за тебя разговор по телефону с Кэтрин, мамой и твоими бесчисленными приятелями…я есть там, в твоих снах? Я играю хоть какую-нибудь роль на другой стороне твоей сонной жизни, мой дорогой Александр?
Мы никогда не целуемся. Я не успею поймать тебя, если так сильно отвлекусь, когда ты уснёшь, унося с моих губ ощущение своего тепла в забытье. Я даже не понимаю, как живёт твоя трогательная, нежная любовь без физической подпитки. Только однажды, в бессильной ярости, когда ты засыпаешь прямо на входе в клуб, где я закатил VIP-вечеринку в честь твоего дня рождения, я хватаю тебя за пояс брюк и ору на всю улицу:
- Ещё раз, и я трахну тебя спящим!
Когда, как я смогу выдрать тебя из цепких рук сна, чтобы уже никогда не отпускать, чтобы ты был только моим.
@темы:
бумагомарательство,
ruin my moonlight