Твой разум — место преступления.
Душегниль.
Забурлила и поднялась выше, к горлу. Последний такой приступ довелось пережить летом, в парке перед Инженерным замком, где я, задыхаясь в слезах, объяснял Наташе, что закончу свои дни в больнице по профилю.
Я постоянно анализирую себя и свои мысли, веду некий внутренний диалог, пытаясь понять, где ложь, а где - правда. Где я кривлю душой и заблуждаюсь, хотя такого быть просто не должно, ведь это диалог с собой.
Мне казалось, что мой голос звучит значительно ниже, чем я слышу на записи. И если различия достоверны, могу ли я быть уверен, что слышу в голове именно свой голос?
Волосы я отстриг много лет назад, но Азкабан в душе, как у Сириуса, остался. Теперь мне известен его вкус. Есть некоторые мелкие детали, которые чаруют меня до сих пор. Запах тимьяна, присвоенный Северусу, курение и не-курение сигарет у Шерлока, выверенная горечь кофе, рождественские огоньки, лента под куполом собора святого Петра, где могут разъехаться кареты.
Вдруг сегодня ко мне пришло осознание, что все те бедные засранцы, кто мне в подростковом возрасте казался жалобщиком и бездельником, просто не умели молчать, как я. Сегодня - один из первых дней за последние полгода, когда я наконец-то прекратил молчать, выбирать удобный момент и смущаться, а просто открыл рот и заговорил.
Прекратил есть и, мне кажется, от этого мозги заработали продуктивнее. Ничто не отвлекает от мыслей, которые всегда клубятся внутри. Душегниль, указанная выше, прибывает по расписанию.
Человечество подобно муравьям. Не знаю, как эти амбивалентные суждения уживаются в моей голове. Я считаю, что человеческая жизнь бесценна, нужно сделать все возможное, чтобы помочь живому существу, все достойны и равны. Но цивилизации движутся по принципу саморазрушения, войны всегда преобладают над дипломатией. Я не вижу смысла. Вот, наверное, что сегодня ударило в висок. Я не вижу смысла в продолжении одной конкретной жизни, лежащей предо мной на столе в конверте. Не понимаю, зачем жить дальше, если меня, в лучшем случае, ждет 40-50 лет траты времени, различного копошения в грязи, впечатлений и чувств, которые так или иначе разменяет моя собственная смерть. Ничего не останется после, но я ничего и не хочу оставлять. Зачем эти 40-50 лет мучений с мыслью, что смысла нет?
Lucky me. Это не закончилось ранее, потому что в биологическом виде заложен инстинкт самосохранения. И я боюсь умирать. Не факт, но сам процесс пугает. На это нужно решиться, быть смелым. Зачем жить, я так и не решил, но и не понимаю, зачем умирать.
Это никого не спасет, никому не принесет радости или счастья, мои близкие будут страдать. Если моя жизнь пока никому не приносит пользы, то моя смерть принесет вред. И страх к тому же.
Я покривил душой, воскликнув сегодня, что ничего не хочу. Я хочу увидеть готическую архитектуру мрачной Праги и восхищаться ее спокойствием, хочу слушать новую музыку, иногда - даже петь и играть. Мне нравится наблюдать за актерами в театре. И особенно я люблю книги. Вот здесь, даже в момент сильнейшего приступа, я ответил честно: я вижу смысл продолжаться хотя бы для того, чтобы читать.
Если фильмы и сериалы, которые так же вселяют в меня некую толику счастья.
Видимо, настоящий я достаточно социопатичен, и натянутая социальная маска иногда утомляет. Плюс молчание. Постоянно набитая тишиной глотка. Я не хочу молчать, но и не хочу говорить.
Постоянно - две дороги.
Я проверяю себя на различные симптомы шизофрении, потому что склоняюсь более всего к ней. Но нет, как я надеюсь, деградации личности и снижения энергетического потенциала. Я достаточно вынослив и до сих пор могу строить логические цепочки. Мне чужда апатия, потому что сейчас, покопавшись, я все же понимаю, что у меня есть какие-то желания. И абулия. Этого тоже нет.
Постепенно регресса я не ощущаю. Даже симптомов изменения собственной личности нет. Я не отторгаю себя.
Мне остается только надеяться, что это не она. Не моя любимая царица всех психических заболеваний, такая уродливая и такая прекрасная, многоликая, поглощающая. Начнешь ей единожды молиться - не прекратишь уже никогда.
Забурлила и поднялась выше, к горлу. Последний такой приступ довелось пережить летом, в парке перед Инженерным замком, где я, задыхаясь в слезах, объяснял Наташе, что закончу свои дни в больнице по профилю.
Я постоянно анализирую себя и свои мысли, веду некий внутренний диалог, пытаясь понять, где ложь, а где - правда. Где я кривлю душой и заблуждаюсь, хотя такого быть просто не должно, ведь это диалог с собой.
Мне казалось, что мой голос звучит значительно ниже, чем я слышу на записи. И если различия достоверны, могу ли я быть уверен, что слышу в голове именно свой голос?
Волосы я отстриг много лет назад, но Азкабан в душе, как у Сириуса, остался. Теперь мне известен его вкус. Есть некоторые мелкие детали, которые чаруют меня до сих пор. Запах тимьяна, присвоенный Северусу, курение и не-курение сигарет у Шерлока, выверенная горечь кофе, рождественские огоньки, лента под куполом собора святого Петра, где могут разъехаться кареты.
Вдруг сегодня ко мне пришло осознание, что все те бедные засранцы, кто мне в подростковом возрасте казался жалобщиком и бездельником, просто не умели молчать, как я. Сегодня - один из первых дней за последние полгода, когда я наконец-то прекратил молчать, выбирать удобный момент и смущаться, а просто открыл рот и заговорил.
Прекратил есть и, мне кажется, от этого мозги заработали продуктивнее. Ничто не отвлекает от мыслей, которые всегда клубятся внутри. Душегниль, указанная выше, прибывает по расписанию.
Человечество подобно муравьям. Не знаю, как эти амбивалентные суждения уживаются в моей голове. Я считаю, что человеческая жизнь бесценна, нужно сделать все возможное, чтобы помочь живому существу, все достойны и равны. Но цивилизации движутся по принципу саморазрушения, войны всегда преобладают над дипломатией. Я не вижу смысла. Вот, наверное, что сегодня ударило в висок. Я не вижу смысла в продолжении одной конкретной жизни, лежащей предо мной на столе в конверте. Не понимаю, зачем жить дальше, если меня, в лучшем случае, ждет 40-50 лет траты времени, различного копошения в грязи, впечатлений и чувств, которые так или иначе разменяет моя собственная смерть. Ничего не останется после, но я ничего и не хочу оставлять. Зачем эти 40-50 лет мучений с мыслью, что смысла нет?
Lucky me. Это не закончилось ранее, потому что в биологическом виде заложен инстинкт самосохранения. И я боюсь умирать. Не факт, но сам процесс пугает. На это нужно решиться, быть смелым. Зачем жить, я так и не решил, но и не понимаю, зачем умирать.
Это никого не спасет, никому не принесет радости или счастья, мои близкие будут страдать. Если моя жизнь пока никому не приносит пользы, то моя смерть принесет вред. И страх к тому же.
Я покривил душой, воскликнув сегодня, что ничего не хочу. Я хочу увидеть готическую архитектуру мрачной Праги и восхищаться ее спокойствием, хочу слушать новую музыку, иногда - даже петь и играть. Мне нравится наблюдать за актерами в театре. И особенно я люблю книги. Вот здесь, даже в момент сильнейшего приступа, я ответил честно: я вижу смысл продолжаться хотя бы для того, чтобы читать.
Если фильмы и сериалы, которые так же вселяют в меня некую толику счастья.
Видимо, настоящий я достаточно социопатичен, и натянутая социальная маска иногда утомляет. Плюс молчание. Постоянно набитая тишиной глотка. Я не хочу молчать, но и не хочу говорить.
Постоянно - две дороги.
Я проверяю себя на различные симптомы шизофрении, потому что склоняюсь более всего к ней. Но нет, как я надеюсь, деградации личности и снижения энергетического потенциала. Я достаточно вынослив и до сих пор могу строить логические цепочки. Мне чужда апатия, потому что сейчас, покопавшись, я все же понимаю, что у меня есть какие-то желания. И абулия. Этого тоже нет.
Постепенно регресса я не ощущаю. Даже симптомов изменения собственной личности нет. Я не отторгаю себя.
Мне остается только надеяться, что это не она. Не моя любимая царица всех психических заболеваний, такая уродливая и такая прекрасная, многоликая, поглощающая. Начнешь ей единожды молиться - не прекратишь уже никогда.